|
И Павля стала рассказывать, как она ухитрялась ловить ворон и крыс, чтобы выжить. Для этого в Ленинграде люди придумали массу ловушек, и всех птиц и крыс в городе перевели.
– Я купила у соседа крысоловку и клетку для ловли птиц, – сказала она, – а в качестве приманки приходилось использовать свой кал. Его запах привлекал птиц и крыс. За счёт этого я выжила. По карточкам последнее время нам давали только по сто пятьдесят граммов хлеба на человека. Это был не хлеб, а что-то похожее на него. В него, наверное, добавляли опилки.
Пока разговаривали, во дворе появилась кошка. Павля тоже не могла спокойно на неё смотреть. Она сказала, что в Ленинграде и кошек всех съели. Потом она поведала, что были случаи людоедства. Некоторые соседские дети пропали. Возможно, их съели, потому что мёртвых их не могли найти.
В конце марта Сергей купил на базаре козу, и блокадников отпаивали козьим молоком. Козу тоже было трудно прокормить, тем более в марте, когда травы ещё не было. Ей давали картофельные очистки, и Соне удалось в деревне купить немного овса. Кроме того, для неё собирали после лошадей остатки сена. В основном сбором сена занимались близнецы. Они ходили по тем местам, где привязывали лошадей на стоянку.
Соня и Коля часто приносили из командировки по узелку картошки. За деньги её уже купить было невозможно, колхозники уступали её лишь по обмену на хорошую одежду или на золотые и серебряные украшения.
У Евпраксии кое-что из драгоценностей от прежних времён оставалось: это серьги, золотые кольца, но их хватило ненадолго. Пришлось обменивать на картошку старинные платья из сундука. К весне и платья закончились.
Как только снег растаял, Сергей посадил в парник укроп, петрушку и огурцы. Под стеклом в парнике зелень быстро начала расти, и Павля, не спросив у Серёжи, всё съела, не удержалась.
От Александра Семёновича Верещагина, в мае, пришло письмо, в котором он сообщил, что его с семьёй поселили в посёлке на южном Урале. В дальнейшем, когда немцев выгнали из Старого Петергофа, они вернулись туда, где жили до войны.
|
|
На фотографии справа Верещагин Александр Семёнович,
его дочь Любовь Александровна,
рядом с ней муж Иванов Игорь Петрович и их внучка.
1975 год, Старый Петергоф.
|
|
|
